Неточные совпадения
Автор статьи был очень молодой и больной фельетонист, очень бойкий как писатель, но чрезвычайно мало образованный и робкий в
отношениях личных.
— Да, — тут многое от церкви, по вопросу об
отношении полов все вообще мужчины мыслят более или менее церковно.
Автор — умный враг и — прав, когда он говорит о «не тяжелом, но губительном господстве женщины». Я думаю, у нас он первый так решительно и верно указал, что женщина бессознательно чувствует свое господство, свое центральное место в мире. Но сказать, что именно она является первопричиной и возбудителем культуры, он, конечно, не мог.
«Искусство и интеллект»; потом, сообразив, что это слишком широкая тема, приписал к слову «искусство» — «русское» и, наконец, еще более ограничил тему: «Гоголь, Достоевский, Толстой в их
отношении к разуму». После этого он стал перечитывать трех
авторов с карандашом в руке, и это было очень приятно, очень успокаивало и как бы поднимало над текущей действительностью куда-то по косой линии.
Стен Биль, командир датского корвета «Галатея» и
автор путешествия, сравнивает нынешний Сингапур, в торговом
отношении, с древней Венецией.
Я обо всем предупреждаю читателя, потому скажу ему, чтоб он не предполагал этот монолог Лопухова заключающим в себе таинственный намек
автора на какой-нибудь важный мотив дальнейшего хода
отношений между Лопуховым и Верою Павловною; жизнь Веры Павловны не будет подтачиваться недостатком возможности блистать в обществе и богато наряжаться, и ее
отношения к Лопухову не будут портиться «вредным чувством» признательности.
Но нельзя сказать, чтоб эти причины были совершенно забыты
автором: простой и естественный смысл факта не укрылся от него, и в «Не в своих санях» мы находим разбросанные черты тех
отношений, которые разумеем под общим именем самодурных.
По крайней мере видно, что уже и в это время
автор был поражен тем неприязненным и мрачным характером, каким у нас большею частию отличаются
отношения самых близких между собою людей.
Автор «Конька-Горбунка» поддерживал близкие
отношения с Плетневым, печатал свои произведения в «Современнике».
Ты помнишь, какой тонкий критик был Еспер Иваныч, а он всегда говорил, что у нас актерам дают гораздо больше значения, чем они стоят того, и что их точно те же должны быть
отношения к писателю, как исполнителя — к композитору; они ничего не должны придумывать своего, а только обязаны стараться выполнить хорошо то, что им дано
автором, — а ты знаешь наших
авторов, особенно при нынешнем репертуаре.
— Калинович, — отвечал он, ожидая, что тот спросит, не
автор ли он известной повести «Странные
отношения», но студент не спросил.
В
отношении к ужасам того времени
автор оставался постоянно ниже истории.
«Много ораторов и писателей, — говорит
автор, — восстали против такого положения и старались доказать несправедливость непротивления и по здравому смыслу и по писанию; и это совершенно естественно, и во многих случаях эти писатели правы, — правы в
отношении к лицам, которые, отказываясь от трудов военной службы, не отказываются от выгод, получаемых ими от правительств, но — не правы но
отношению самого принципа «непротивления».
См. в Приложении письмо Бибикова к Фонвизину. Письмо сие, вместе с другими драгоценными бумагами, доставлено было родственниками и наследниками Фонвизина князю Вяземскому, занимавшемуся биографией
автора «Недоросля». Надеемся в непродолжительном времени издать в свет сие замечательное по всем
отношениям сочинение.
Я приду к нему и скажу: «Милостивый государь, я вас очень люблю, уважаю и ценю, и это мне дает право прийти к вам и сказать, что мне больно, — да, больно видеть ваши
отношения к начинающим
авторам»…
Мы группируем данные, делаем соображения об общем смысле произведения, указываем на
отношение его к действительности, в которой мы живем, выводим свое заключение и пытаемся обставить его возможно лучшим образом, но при этом всегда стараемся держаться так, чтобы читатель мог совершенно удобно произнести свой суд между нами и
автором.
Разобрать это
отношение внешней формы к внутренней силе уже нетрудно; самое главное для критики — определить, стоит ли
автор в уровень с теми естественными стремлениями, которые уже пробудились в народе или должны скоро пробудиться по требованию современного порядка дел; затем — в какой мере умел он их понять и выразить, и взял ли он существо дела, корень его, или только внешность, обнял ли общность предмета или только некоторые его стороны.
Мы говорим: «Вот что
автор изобразил; вот что означают, по нашему мнению, воспроизведенные им образы; вот их происхождение, вот смысл; мы находим, что все это имеет живое
отношение к вашей жизни и нравам и объясняет вот какие потребности, которых удовлетворение необходимо для вашего блага».
Семен Петрович Нескладин,
автор брошюры"Новые суды и легкомысленное
отношение к ним публики"!
— Я сам сейчас оттуда, — полушепотом объяснял Нескладин,
автор брошюры"Новые суда и легкомысленное
отношение к ним публики".
Мне кажется, я нисколько не преувеличил, ответив товарищу, что это
отношение не грубее тех, какие существуют у
авторов серьезных статей друг к другу.
Правда, что
автор еще не дошел до той эпохи, когда Петр является во всем блеске своей преобразовательной деятельности, которою стал он в непоственные
отношения к народу.
Трудно не согласиться, что «созданного» в лицах, изображаемых поэтами, бывает и всегда бывало гораздо менее, а списанного с действительности гораздо более, нежели обыкновенно предполагают; трудно не прийти к убеждению, что поэт в
отношении к своим лицам почти всегда только историк или
автор мемуаров.
Но зачем же
автор избрал такой общий, такой обширный вопрос, как эстетические
отношения искусства к действительности, предметом своего исследования? Почему не избрал он какого-нибудь специального вопроса, как это большею частью ныне делается?
Задачею
автора было исследовать вопрос об эстетических
отношениях произведений искусства к явлениям жизни, рассмотреть справедливость господствующего мнения, будто бы истинно прекрасное, которое принимается существенным содержанием произведений искусства, не существует в объективной действительности и осуществляется только искусством.
Все, что далее будет следовать за сим, изложено частию по личным воспоминаниям
автора и свидетельствам других, вполне достоверных очевидцев, частию же по рассказам самого покойного Бенни, с которым
автор состоял в долгих и прочных дружеских
отношениях, не прекращавшихся до высылки Бенни из России.
Нам кажется, что в
отношении к Гончарову более, чем в
отношении ко всякому другому
автору, критика обязана изложить общие результаты, выводимые из его произведения.
В этом
отношении лучшая оценка «Былей и небылиц» сделана самим
автором: «Когда начинаю писать их, — говорит он, — обыкновенно мне кажется, что я короток умом и мыслями, а потом, слово к слову приставляя, мало-помалу строки наполняю; иногда самому мне невдогад, как страница написана, и очутится на бумаге мысль кратко-длинная, да еще с таким хвостом, что умные люди в ней изыскивают тонкомыслие, глубокомыслие, густомыслие и полномыслие; но, с позволения сказать, все сие в собственных умах их, а не в моих строках кроется».
Впрочем, об
отношениях этих народов друг к другу
автор сам имел, кажется, не совсем ясное понятие.
Но и эта приписка плохо помогла: стали обвинять
автора и издателя в неблагонамеренности, заметив, может быть, что в «Отрывке» бросается сильное сомнение на законность самого принципа крепостных
отношений.
Неужели, перенося его из позднейшего периода ко временам Рюрика, —
автор не сообразил, что слова муж и князь не могли быть занесены в Русь варягом Рюриком, что они гораздо ранее существовали в славянских наречиях, без всякого
отношения к родословному древу Рюрика, и что во времена Рюрика и Олега летописи упоминают князей, которые вовсе не должны были приходиться роднёю Рюрику.
Другое обстоятельство, благоприятствовавшее
автору «Опыта истории цивилизации в России», — было то, что он писал свою книгу для Европы и издал в Европе:
автор, пишущий о России в самой России, невольно поддается всегда чувству некоторого пристрастия в пользу того, что его окружает, что ему так близко и так с ним связано различными
отношениями.
Едва ли можно предположить, чтобы
отношения помещика к крестьянам допетровского периода были таковы, какими изобразил их
автор.
[При составлении этой статьи я основывался, особенно до 1815 года, на записке, сообщенной мне братом покойного, Маркелом Николаевичем Загоскиным. С 1826 г., живя постоянно в Москве и находясь в самых близких
отношениях с
автором «Юрия Милославского», я уже рассказываю то, что видел и слышал сам; разные документы и письма были доставлены мне сыном Загоскина, С. М. Загоскиным.]
Почти все они имеют близкое
отношение к жизни и впечатлениям
автора и потому дышат простотою и наивностью выражения, искренностью чувства, не всегда глубокого, но всегда верного, не всегда пламенного, но всегда теплого и разнообразного…
Положиться на правду и живую действительность фактов, изложенных
автором, невозможно, потому что внутреннее
отношение его к этим фактам не просто и не правдиво.
Он изобразил некоторые свои литературные
отношения в записсках Ивана Петровича: я не считаю нескромным сказать это, потому что сам
автор явно не хотел скрываться.
Нужно было
автору два-три-четыре лица для развития сюжета, — так эти два-три-четыре лица являлись в повести, без всякого
отношения к остальному миру, как будто бы они жили на необитаемом острове, где все нужное являлось для них по щучьему веленью.
Некоторые из них пытаются поставить вопрос на принципиальную почву; таков, например, английский вивисекционист Генри Солт,
автор сочинения «Права животных в их
отношении к социальному прогрессу».
Впрочем, многое из того, что в этих последних источниках являлось как факты, необходимо должно было теперь подвергнуться строгому анализу и критике, а потому все то, что не имеет фактической достоверности,
автор передает, как слухи и толки, ходившие в обществе того времени, ибо все эти слухи и толки имеют ту особенность, что необыкновенно рельефно характеризуют напряженную и во многих
отношениях замечательную эпоху 1862 года.].
«Современник» объявил Базарова лицом несуществующим, ложью, фальшью, гнусною и преступною клеветою на людей нового направления, сравнил Базарова с Асмодеем нашего времени, являющимся в каком-то романе В. Аскоченского; и при этом поставил Тургенева во всех
отношениях неизмеримо ниже сего последнего
автора.
Из школы Эккегарта наиболее интересным в рассматриваемом
отношении является
автор «Das Büchlein vom vollkommenen Leben» (в издании Дидерихса, снабженного весьма интересным предисловием Г. Бютнера, — своего рода манифестом имманентизма).
По
отношению к первому, снисходительнейшие читатели еще милостиво извиняют
автора приведением в его оправдание слов Гоголя, что «хорошего русского человека будто бы рельефно нельзя изображать», но зато по
отношению к Ларе суд этот гораздо строже:
автор слышит укоризны за неясность нравственного образа этой женщины, напоминающей, по словам некоторых судей, таких известных им лиц, которые, «не называясь умопомешанными, поступают как сумасшедшие».
Как бы"зачарованный"этим нежданным впечатлением, я нашел и в Малом театре то, чего в Петербурге (за исключением игры Васильева и Линской) ни минуты не испытывал: совсем другое
отношение и к
автору, и к его пьесе, прекрасный бытовой тон, гораздо больше ладу и товарищеского настроения в самой труппе.
В числе моих более близких знакомых французов состоял уже с позапрошлого зимнего сезона приятель Вырубова и русского химика Лугинина — уже очень известный тогда в парижских интеллигентных сферах профессор Медицинской школы по кафедре химии Альфред Наке. О нем я и раньше знал, как об
авторе прекрасного учебника, который очень ценился и у нас. Вырубов быт уже с ним давно в приятельских
отношениях, когда я познакомился с Наке.
— Сейчас я пишу рассказ, только навряд ли вы согласитесь напечатать его в «Русском богатстве». Там выводятся социал-демократы, и
отношение к ним
автора очень сочувственное.
Не могу себе представить ни одного другого редактора, который на такое письмо бросился бы отыскивать
автору Какое трепетно-бережное
отношение к человеческой жизни!
Речи эти не вытекают ни из положения Лира, ни из
отношения его к Кенту, а вложены в уста Лиру и Кенту, очевидно, только потому, что
автор считает их остроумными и забавными.
На этого-то Олдкестля и была написана в угоду католической публике неизвестным
автором комедия или драма, осмеивавшая и выставлявшая этого мученика за веру дрянным человеком, собутыльником герцога, и из этой-то комедии взята Шекспиром не только сама личность Фальстафа, но и комическое
отношение к нему.
В Петербурге, при кадетском корпусе, составилось в царствование Елизаветы Петровны первое общество русской словесности и первый русский театр. Александр Васильевич, находясь по временам в Петербурге, посещал это общество и читал там свои литературные опыты. С
автором «Россиады» Херасковым и Дмитриевым Суворов был в приятельских
отношениях.
Но справедливости по
отношению к
авторам «Вех» ждать трудно.